Корпус сочинений Дионисия Ареопагита

Корпус сочинений Дионисия Ареопагита – цикл произведений, надписываемых именем Дионисия Ареопагита (упоминаемого в Деяниях апостолов ученика апостола Павла), переведенный на славянский язык в XIV в. К. Дионисия Ареопагита был переведен вместе с обширными толкованиями, приписываемыми Максиму Исповеднику, сербским иноком Исайей, который предпринял эту работу по «принуждению» епископа г. Серры на Балканах Феодосия; закончил ее Исайя в 1371 г. Предварил свой перевод пространным предисловием, где сообщает, что занимался переводами и раньше, высказывает восхищение риторским искусством Либания, говорит о тяжести «прелагания» с греческого «в наш язык», о необработанности, по сравнению с греческим, славянского литературного языка, вспоминает о добрых временах, «егда божественыя убо церкви и Святая Гора раеви подобне цветяху, якоже некий сад при источницех присно напаяем», когда он начинал свой перевод, и рассказывает о наступлении «злейшего всех злых времен» – речь идет о завоевании Сербии турками, когда он заканчивал «преложение». Перевод Исайи пословный, а при переводе стихотворных эпиграмм, ямбической и гекзаметрических, даже посложный (количеством слогов в стихе, а иногда в группе слов и даже в отдельных словах, Исайя следует за оригиналом). Сам переводчик Исайя отождествляется в науке со старцем Исайей, житие которого до нас дошло: тот был игуменом русского монастыря св. Пантелеймона на Афоне, организатором монашеских общежитии (киновий) в Македонии и Угровлахии, человеком близким к константинопольскому патриарху Филофею и к сербскому двору, сербом по происхождению. Своим переводом Исайя ввел в славянские литературы прославленные творения эпохи христианской античности (в науке они датируются сейчас главным образом концом V – началом VI в., а их автор называется Псевдо-Дионисием), к тому времени переведенные на ряд языков (сирийский, арабский, армянский, эфиопский, коптский, латинский, грузинский), уже оказавшие и продолжавшие оказывать мощное влияние на философию всех христианских стран и народов. Характернейшей их особенностью является органическое соединение христианской веры с платоническим искусством отвлеченного умозрения. Самый ранний из сохранившихся списков Исайного перевода (ГПБ, собр. Гильфердинга, № 46), сербского происхождения, датируется по водяным знакам бумаги временем окончания перевода и потому может представлять собой автограф переводчика или первое издание в свет его перевода. За ним по времени следует два сербских же, созданных, по-видимому, на Афоне списка конца XIV – начала XV в. – ГИМ, собр. Воскрес., № 75 и 78. Следующие ближайшие к ним по времени списки русские, около середины XV в. – ГИМ, собр. Уварова, № 264 и ГБЛ, ф. 173, собр. МДА, фунд., № 144. Последний по традиции считался написанным митрополитом Киприаном, но это невозможно, так как Киприан умер в 1406 г.; вероятно, однако, что он списан с автографа Киприана: О. А. Князевская и Е. В. Чешко (Рукописи митрополита Киприана и отражение в них орфографической реформы Евфимия Тырновского // Търновска книжовна школа. Т. 2. Ученици и исследователи на Евтимий Търновски: Втори междунар. симпозиум. Велико Търново, 20–23 май 1976. София, 1980, с. 282–292) различают в его правописании сербскую основу, влияние орфографической реформы Евфимия Тырновского и русские особенности. Всего сохранилось более шестидесяти списков К. в переводе Исайи, главным образом русских. Большая их часть, в том числе два старейших русских списка, отражает особенности сербских рукописей конца XIV – начала XV в. – ГИМ, собр. Воскрес., № 75 и 76, а меньшая – кодикологические особенности старейшего списка – ГПБ, собр. Гильфердинга, № 46. Во вторую группу входят Великие Минеи Четии митрополита Макария (ГПБ, Соф. собр., № 1318; ГИМ, Синод. собр., № 175 и 987; под 3 октября), созданные в Новгороде. Таким образом, можно думать, что на Русь перевод инока Исайи попадал (очевидно, в конце XIV – начале XV в.) разными путями – через Москву и через Новгород. Влияние ареопагитских сочинений на общественную мысль Древней Руси изучено еще плохо, но уже теперь по некоторым фактам можно судить, что оно было весьма значительным. Его испытали создатели фресок и икон на тему «Премудрость созда себе дом», автор «Слова о житьи и о преставлении великого князя Дмитрия Ивановича, царя Русьскаго», Иван Грозный, протопоп Аввакум. Интерес к этим сочинениям, судя по количеству списков, неуклонно возрастал со временем и достиг апогея в XVII в. Стараясь устранить возросшие к тому времени трудности восприятия перевода Исайи и нараставшую со временем путаницу основного текста и толкований к нему, Евфимий Чудовский в XVII в. сделал свой перевод К., а по сути дела редакторскую правку перевода XIV в. И в дальнейшем, вплоть по первую треть XIX в., в России делались новые переводы К. на славянский язык с использованием перевода инока Исайи. Издание всего славянского текста К. с толкованиями см. в ВМЧ; послание Титу-иерарху и книга «О таинственном богословии» по списку Гильфердинга изданы Г. М. Прохоровым; предисловие Исайи – Л. Стояновичем и Д. Трифуновичем. Изд.: ВМЧ, Октябрь, дни 1–3. СПб., 1870, стб. 266–787; Стоjaновиħ Л. Стари српски записи и натписи. Београд, 1905, књ. 3, № 4944, с. 41–44; Gоltz H. Studien und Texte zur slavischen Kirchenvätertradition. Zur Tradition des Corpus areopagiticum slavicum. Diss. Halle (Saale), 1979; Трифуновиħ D. Писац и преводилац инок Иcaйja. Крушевац, 1980, с. 79–83, 89–98; Прохоров Г. М. 1) Послание Титу-иерарху Дионисия Ареопагита в славянском переводе и иконография «Премудрость созда себе дом» // ТОДРЛ. Л., 1985, т. 38, с. 7–41; 2) Памятники переводной и русской литературы XIV–XV вв. Л., 1987, с. 158–199. Лит.: Мошин В. А. 1) Житие старца Исайи, игумена Русского монастыря на Афоне // Сб. Рус. археогр. о-ва в королевстве Югославии. Белград, 1940, с. 125–167; 2) К датировке рукописей из собрания А. Ф. Гильфердинга в Государственной Публичной библиотеке // ТОДРЛ. М.; Л., 1958, т. 15, с. 414; Пурковиħ М. A. Der Vater des Starez Isaias // Byzantinische Zeitschrift, 1951, Bd 44, S. 461; Радойчиħ Ћ. Иcaja из XIV в., преписвач служебника на пергаменту // Зб. за филологиjу и лингвистику. Нови Сад, 1964, т. 7, с. 160; Ангелов Б. Ст. Из старата българска, руска и сръбска литература. София, 1967, ч. 2, с. 150–151; Прохоров Г. М. 1) Корпус сочинений с именем Дионисия Ареопагита в древнерусской литературе: (Проблемы и задачи изучения) // ТОДРЛ. Л., 1976, т. 31, с. 351–361; 2) Автограф старца Исайи? // РЛ, 1980, № 4, с. 183–185; 3) Сочинения Дионисия Ареопагита в славянской рукописной традиции (кодикологические наблюдения) // Русская и армянская средневековые литературы. Л., 1982, с. 80–94; 4) Греческие эпиграммы в славянском переводе XIV в. и в русской рукописной традиции // Духовная культура славянских народов: Литература, фольклор, история. Л., 1983, с. 88–96; Станчев К. 1) Концепцията на Псевдо-Дионисий Ареопагит за образното познание и нейното разпространение в средновековна България // Старобългарска литература. София, 1978, кн. 3, с. 62–76; 2) Ареопагитският корпус в превода на Исайя Сербски. Археографски бележки // Археографски прилози. Београд, 1981, т. 3, с. 145–152.

Г. М. Прохоров